– Через месяц. – Он застегнул молнию. – Удовольствия нельзя частить.
– Зачем ты убивал людей? – крикнул Павел.
– Чем тебя так зацепила биография смешного человечка с усиками и в котелке? – спрашивала Томка.
– Многие хотят, – медленно проговорил Павел, освободив непослушные вихры из-под сдвинутой на затылок фехтовальной маски.
– Да, словно потерялся. Я спросила о дорогих для тебя людях.
В центре листа Павел написал «Шермер», подумал и добавил в скобках – «Иванов». Обвел в круг. Выше пометил – «Томка» и прошептал с грустной усмешкой: «Ноль-ноль-семь». Скрипнул зубами и пометил рядом – «плюс один». Написал справа – «Виктор Антонович Соленый. Майор». Слева вывел крупно – «Серый». Задумался – кто еще был важным действующим лицом в том кавардаке, который закрутился вокруг него с пятницы? Карандаш вновь зашуршал по бумаге. Павел писал имена, чертил связи, вспоминал последние дни по часам и минутам, боясь упустить хоть что-то, хотя все отчетливее понимал, что беда начала накатывать на него уж никак не три дня назад.