К действительности его вернула сама Марина. Она точно так же взяла его за руку и отвела в кафешку напротив, перейдя вместе с ним под землей томящийся в перманентной пробке Ленинградский проспект. Павел заливался смехом, говорил какие-то глупости, был по-настоящему, по-идиотски счастлив, и только вот это юношеское безумие, которое все-таки настигло его к двадцати годам, помешало ему собраться с мыслями и наговорить Марине каких-нибудь бесповоротных глупостей.