Ангел снова шагнул вперед. Робот будто выстрелил вперед неимоверно удлинившиеся руки — и схватил ангела за запястья. Они стояли покачиваясь, пытаясь превозмочь друг друга.
— На высокой речи, — поправил я автоматически, потому что понял — так будет правильнее.
Узкая улочка, над которой почти сомкнулись крыши домов.
Каждый сходит с ума по-своему. Цебриков чатится в сетях с энтузиазмом неофита. Кто-то заводит рыбок, а кто-то — часовой магазин.
— Ты чокнулся, — с убежденностью сказал полицейский. — Марта, он чокнулся!
— Не понимаю, — сказал я. — Нет, понимаю, это здорово, и телемакия эта, и Пушкин живой, и море у дверей. Но зачем мы, функционалы? Дантесу можно было и пургена в утренний кофе подсыпать…