Сэр Альвар проскользнул к столу и, не глядя по сторонам, торопливо расстелил карту. Констанция Брегонская поднялась, красная, как цветущий мак, в глазах гнев, опустила голову и, придерживая платье на груди, быстро-быстро выбежала из шатра.
Он вытащил нож, деловито отхватил себе левую ляжку кабана.
– Нечто важное, – сказал я после паузы, – к чему привязаны все Великие Маги, должно находиться в середине круга. А то, что никто не построил башню дальше… говорит, что вы все продолжаете получать мощь из того источника!
– Не такая уж она, – прорычал он, – и старая.
– Но были и те, – добавил Тиларет Стойкий, – кто все-таки жаждал служить магией народу… Наивные… Кто знает, где ветер замел их ранние могилы?
Лицо графа Ришара менялось на глазах, то светлело, то темнело, когда не успевал следить за моей иезуитской мыслью, плечи то расправлял, то отодвигался в тень, я же больше наблюдал за вождями, держатся невозмутимо, но слова мои все-таки пробивают их толстые шкуры, как стальные болты кожаные доспехи.