Оставшийся дракон уже не плевался огнем, то ли кончился, то ли трудно попасть в мишень, что прыгает из стороны в сторону. Я стонал от усталости, а дракон как будто только выпорхнул из гнезда, летит стремительно и мощно, не отрывая от меня взгляда.
– Пора. Мы все равно мокрые, как верно и очень прозорливо сказал сэр Макдугал, что подмечает даже такие мелочи.
Я шел медленно, прислушивался, за спиной Боудеррия топает, как стадо слонов, вскрикнула и чуть-чуть не ухватилась за меня, когда впереди два сталактита, один за другим, лопнули с мокрым звуком. Брызги выплеснулись на пол, а из отвратительных коконов начали выползать блестящие от слизи насекомые, размером с крупных кошек. Очень медленно они распрямляли крылья, но не хитиновые, а кожистые, прозрачно-красные, с черными прожилками.
Граф Ришар вошел быстрыми шагами, на лице волнение, седые волосы раздуваются, словно ветер преследует его и в шатре.
– Я чувствую себя здесь, – призналась она слабым голосом, – такой одинокой и брошенной…
– С удовольствием, – сказал я и ощутил, что в самом деле объясню с огромным удовольствием. – Вы не могли не ощутить, как та исполинская звездная мощь, что текла в ваши башни… исчезла.