— Ага, — я улыбнулась, пользуясь тем, что темно и он все равно не увидит моей насмешки, — теперь ждем.
Оша фыркнула и захохотала, а я врубилась — второе!
— Ага, — не стал скрывать мой коллега, — у одного вирусняк напустил в накопитель, второму в аватарку добавил гендерных принадлежностей… женских!
В столовой… забыла ее название, ничего не изменилось, разве что роз стало значительно больше.
Проходя по саду, заметила, как Алекс сажает свои чертовы розы. Он тоже увидел меня. Замер, с надеждой глядя. Хватит, Алекс. Я тебе не верю! Больше не верю! И улыбнувшись солнечному дню я прошла мимо. Да, Алекс, я умею улыбаться, даже когда боль дерет изнутри, даже когда хочется биться в истерике, даже когда сердце рвется на части. И я не обернусь… не обернулась.
— … семеро, не считая рабочих… — это был не знакомый мне голос, и этот голос извинялся.