На территории крепости творился ад. Тандемно-кумулятивные и кумулятивно-фугасные боеголовки сверхзвуковых ракет прошивали массивные стены крепости, а потом взрывались внутри огненными смерчами, уничтожая огневые точки наемников. Истошно выли осколки, раскаленной сталью прошивая податливые человеческие тела.
— Боевая тревога! Курс — двести семьдесят! Всплытие на пятьдесят метров. Подготовить авиагруппу к старту!
Дополнительно установленные в носовой части атомного ракетного крейсера шестиствольные пушки АК-630М тоже плевались огнем со скоростью восемь тысяч выстрелов в минуту, и даже кормовая башня со 130-миллиметровой двуствольной артустановкой встретила подлетающую крылатую смерть убийственным огнем мощных снарядов! От всех этих огненных тысяч тонн металла, которые были выпущены за каких-нибудь несколько минут, казалось, запылало небо, запылало море!
Свой штаб полковник Симонов устроил в трехэтажном здании полицейской управы. Оттуда солдаты вынесли трупы служащих и наскоро замыли бурые пятна крови. Дом был крепким, построенным еще испанцами, и, скорее всего, изначально — именно для стражей закона. Он прочно врос серыми стенами в фунт, окна больше напоминали бойницы, а обширные подвалы были перегорожены коваными решетками.
— Вот мерзавцы! — Шкипер повернулся к старшему помощнику. — Дмитрий Григорьевич, подготовьте, пожалуйста, судовые документы и проинструктируйте команду, чтобы не было никаких эксцессов с их стороны.
ВПК «Очаков» пострадал очень сильно и теперь мог использоваться только как плавучая батарея ПВО или на крайний случай — как монитор береговой обороны.