Между тем на лбу у Вильфора от нетерпения выступил пот, а Франц стоял, остолбенев от изумления.
– Сударыня, – отвечал Данглар, – лошади были слишком резвы, ведь это были четырехлетки, и я вечно дрожал за вас.
– Простите, сударь, – отвечал Дантес, – через минуту я к вашим услугам.
– Он уехал! Уехал совсем! Уехал, чтобы не возвращаться!
– Идти дальше, – спросил Франц, – или, может быть, надо подождать?
– Я спрашиваю не о его происхождении, а о нем самом как о человеке.