Я не стал разубеждать её и сказал, что малодушие — верить в мою смерть. Она сделалась красной, как закатное солнце, и поклялась любить меня до старости.
— Бариан, — сказали у меня за плечом. Вроде бы незнакомый голос; только секунду спустя я понял, что говорит Танталь.
— Ты знаешь, что теперь с тобой будет? — спросил я вкрадчиво.
— Ты же повозку хотел продавать! — возмутилась наконец Танталь. — Ты же… что, за ЧУЖУЮ меня держишь?!
Полковник говорил по обыкновению уверенно; одна его рука рассеянно легла на загривок Алане, другая — на плечо Танталь. Он будто накрыл их обеих несгораемым куполом своей веры в лучшее; я вдруг почувствовал себя лишним.
Я шагнул вперёд, намереваясь ткнуть его факелом в лицо.