Потом всё провалилось в тёмную яму, и я очнулся уже в супружеском ложе, и Алана сладко посапывала рядом, причём я — р-рогатая судьба! — никак не мог вспомнить, было что-то между нами или ещё не было…
Почему-то ему казалось, что зашивание дырок есть главная и насущная потребность всех в мире господ.
Подо мной оказалась рогожка. Всё лучше, чем на голой земле.
— Чонотакс уже догадался… о нашем маскараде?
Я не стал разубеждать её и сказал, что малодушие — верить в мою смерть. Она сделалась красной, как закатное солнце, и поклялась любить меня до старости.
— Бариан, — сказали у меня за плечом. Вроде бы незнакомый голос; только секунду спустя я понял, что говорит Танталь.