— Не могу сказать, не нравится, и всё тут. Имею я право на собственное мнение?
Первым свидетелем со стороны истца был Эллсворт М. Тухи. Он сел на краешек стула перед столом присяжных и, облокотившись на спинку, закинул ногу на ногу. Казалось, что происходящее его забавляет, но ему удалось дать понять, что его поведение — лишь попытка воспитанного человека скрыть, как ему это всё наскучило.
Именно Винанд тем же ранним утром добился, чтобы Рорк был выпущен под залог. Винанд выглядел спокойным и в травматологической клинике, где ему позволили увидеть Доминик и сказали, что она не выживет. Он был спокоен, когда телефонным звонком поднял с постели окружного судью и договорился об освобождении под залог. Но в маленьком кабинетике начальника окружной тюрьмы его вдруг начало трясти.
Тухи сел на край стола и стал тыкать концом узкого ботинка в корзинку с письмами, подбрасывая листки и шелестя ими. В последнее время он завёл привычку постоянно заглядывать в кабинет Скаррета в любое время дня, и Скаррет всё больше полагался на него.
— Ну это… Эллсворт… это… разве это не чудесный вечер? — спросил Китинг, как ребёнок спрашивает мать, которая всё понимает, и как мужчина, который слегка выпил.
— Разрешите объяснить вам весь замысел. Тогда вы сами поймёте…