Время от времени он заезжал в Нью-Джерси навестить Камерона. Они вдвоём сидели на крыльце домика, стоящего на холме. Камерон укладывался в инвалидном кресле, сложив руки на коленях поверх старого одеяла.
— По-моему, это достаточно очевидно. Я не стремлюсь абсолютно ни к чему.
— Ты прекрасно знаешь. Вот я и говорю: каждая газетёнка, чёрт бы их все побрал, даже самая паршивенькая, все радиостанции, только не «Знамя»! Все поголовно, кроме газет Винанда! Что мне сказать читателям? Как им объяснить? Так ты обходишься с собратом по перу?
— Ты можешь хоть раз в жизни держаться как человек?
— Ваша честь, я не стану вызывать свидетелей. Я сам дам показания и произнесу заключительное слово.
— Когда имеешь дело с вопросами веры, нужно самому обладать верой. Не так ли?