— То вы меня спрашиваете? — развел руками Самолетов. — Простите великодушно, я в данных чудесах ученым знатоком выступать не могу еще и оттого, что все случившееся против всякой науки. А потому заслуживает иностранного определения «феномен». Есть у нас в караване самый настоящий ученый, профессор фон Вейде, однако сомневаюсь, чтобы и он помог. Интересы его, сами знаете, наверное, лежат в области истории и археологии, а эти уважаемые науки, чует мое сердце, тут совершенно неприменимы… Вон он, кстати, с Ефимом толкует. Пойдемте послушаем любопытства ради? Все равно в путь мы, кажется, двинемся не скоро…