Но если отрава разлита в воздухе, если ни в горах, ни на острове посреди океана от нее не спрячешься? Если ее выделяет все вокруг? Если она всех устраивает, как галлюциногенный воздух Нирваны несчастных ссыльных?
Я так увлекся разговором и собственными размышлениями, что появления кардинала не заметил. Только когда Элиса вскочила и встала навытяжку, ухитрившись, несмотря на светскую одежду, принять совершенно военную выправку, я обнаружил, что в библиотеке мы уже не одни.
— Мне нужно сердце тьмы, — сказал я. — Мне нужно найти ваши корни, найти и выжечь. Никому… не позволено… так… поступать…
— Может быть, потом, — ответил я на невысказанный вопрос. — Мне бы хотелось… хотелось прочитать что-то по истории.
— С ума сойти, — признался я. — Даже не знаю, что еще спросить!
Между нами и домиком Марты стоял на площади человек. Стоял в какой-то задумчивости, будто выбирал, куда пойти — к таможне или к ресторану.