Зато эта стройная. Толстых Петька Зайцев, ценитель и знаток женской красоты, не любил. Увивалась за ним одна, медсестриха с автобазы, так у нее был пятьдесят шестой размер! Петька ее отверг, хотя она была смирная и добрая, смотрела ему в рот, а уж как индейку белым хлебом фаршировала — лучше мамани!
— Хорошо, — согласилась Ингеборга и улыбнулась. — В восемь. Вы знаете, где я живу?
Впервые в жизни интуиция подвела капитана Никоненко.
Иван уже поедал салат — тот самый, из картошки, — и жевал черный хлеб, и запивал его водой из бутылки, и перед ним стояла еще одна, не начатая, миска с кукурузой, и он посматривал на нее с удовольствием и предвкушением.
— Да что ты ревешь?! Почему ты мне не сказал, что меня в школу вызывают?!
Полный «аллес капут», как говорили в каком-то фильме.