Никогда в жизни никто из мужчин не называл ее «хорошей девочкой» и не пугал ее серым волком! В этом была такая дивная первобытная неподдельная пошлость, что это было даже забавно.
— По какому праву вы вмешиваетесь в нашу жизнь?! Кто вас об этом просил? Что вам здесь нужно? Хотите, я заплачу вам за доставку моего ребенка, и проваливайте отсюда! Только для начала верните на место мою няньку!
— Прошлым, — сказал Степан, — была жива мама. Она нам помогала.
— Рылом не вышел, — отозвалась соседка язвительно и, покопавшись пальцами в зубах, торжественно выложила на край тарелки рыбью кость, — высшего образования не имеешь.
«Он никому не нужен, кроме меня», — подумал Степан, разглядывая макушку и чувствуя привычное стеснение то ли в горле, то ли где-то ниже горла.
Но собака колли, прижавшись уютным боком, уже устраивалась рядом с ним на диване, укладывала на лапы большую голову, посапывала успокоительно и ровно, и через десять секунд Иван спал, обнимая ручками-палочками клетчатый ворсистый плед.