В ее улыбке не было зазывного кокетства, сознания женской силы и желания власти — одно только дружелюбие и искреннее расположение.
— Ну и дам, — пообещал Чернов, но тоже без энтузиазма.
— Нет еще. — Чернов, похоже, прикрыл трубку ладонью. — Я решил сначала тебе позвонить. Сейчас вызову. Ты когда приедешь?
Приняв на себя ежеутреннюю порцию холодной воды и услышав от отца, что он супербизон, Иван уселся за стол, скорчил рожу при виде кружки с морковным соком и принялся подробно пересказывать содержание книжки «Танки», купленной вчера на Арбате.
«…Муркин наш не просто так помер… Ты поговорил бы с Александрой, Андреич! Я так думаю, что Муркин с ней тоже общие дела имел… Да еще активист этот… Я раньше думал, что он совсем с другой стороны, а он, оказывается, тоже с этой…»
Хотя Чернов, наверное, уверен в обратном. Вон как визжать принимается, чуть только Степан намекнет, что его драгоценная Саша может быть замешана в чем-то неприятном, а хуже того — подозрительном.