— Готов? — переспросил Степан, повыше поднимая ведро с холодной водой. Иван сосредоточенно кивнул, не открывая глаз. Степан перевернул ведро, вода отвесно упала на Ивана, так что он даже покачнулся, стекла по всем ребрам, по ручкам-палочкам и по ножкам-дощечкам. Иван моментально покрылся гусиной кожей и встряхнулся, как собачонка.
— Изыски? — переспросил Степан растерянно.
Вокруг нее по-прежнему пульсировал страх.
Саша встрепенулась, чтобы ринуться за пепельницей, но Чернов ее опередил. Он взял со своего стола тяжелую малахитовую пепельницу и сунул ее прорабу. Виновато улыбаясь, прораб неловко затушил в ней сигарету.
Хватит быть дикой. Ей уже двадцать девять. Портвейн давно выпит, и танцы давно закончились. Остался один диван, накрытый все тем же пледом…
От такого неожиданного всплеска проницательности Степан даже приостановился. Ничего подобного он не ожидал.