— Здорово, Петрович. Ты как тут оказался?
— Я продала квартиру, в которой мы жили с мужем. В родительской я жить до сих пор не могу. И я стала жить здесь. Это коммуналка, которую моя тетка лет двадцать назад мне завещала. Я все к тому, что найти меня было трудно.
С каждым словом он как будто выходил из-под ее контроля. С каждым своим хамским вопросом он удалялся от нее, и это было как-то совершенно ясно, и еще было ясно, что вернуть его под свой контроль Леночке будет очень трудно.
Она своими глазами видела, с каким восторгом Иван бросился к своему хаму-папаше, как повис на нем, как запрыгал вокруг, словно щенок, отставший от знакомой ноги и после нескольких секунд вселенского отчаяния вновь углядевший в толпе хозяина. Она никак не ожидала, что папаша может вызывать у собственного сына такие сильные — а главное, явно положительные! — эмоции.
— Я брился, — объяснил Степан, — я брился, и тут зазвонил телефон. А что? Какие-то проблемы?
Витася был своего рода сафоновской достопримечательностью. Он был фермером.