Выйдет замуж, родит таких же платинововолосых красавиц и станет возить их на горнолыжные курорты. Почему-то в представлении Чернова Саша изумительно сочеталась с горнолыжными курортами, на которых он сам никогда в жизни не был.
А может, она еще и не согласится. Скорее всего она не согласится. Они провели вместе полдня и одну ночь, с чего он взял, что теперь она согласится выйти за него замуж?!
Иван маячил с той стороны аквариума, похожий на чудище морское из-за толстого слоя зеленой воды и многочисленных колыхавшихся водорослей. Ингеборга выпрямилась и поверх аквариума посмотрела прямо Степану в лицо.
Пальцы сводило так, что не было сил терпеть. Она осторожно вынула из карманов руки и попробовала разогнуть. Они не разгибались, твердые, холодные, чужие, как будто сделанные из железа.
Так они разговаривали раньше, пока еще между ними ничего не стояло и не было необходимости ничего скрывать, а жизнь — смешно сказать! — казалась такой сложной, хотя на самом деле была простой и приятной. Только они тогда об этом не знали.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я тебя прощаю и отпускаю тебе все грехи? Я не Господь Бог, и мое прощение тебе на фиг не нужно. Я рад, что это не ты пристукнула Муркина, — он холодно улыбнулся, — спасибо тебе за это. А все остальное… Мне трудно судить, Сашка. Я понятия не имею, каково это — жить с полоумным паралитиком и знать, что эта жизнь — навсегда, до конца. Я не знаю, как тебе помочь. Справляйся сама, как до сих пор справлялась.