Вечером приехал папаша, как всегда недовольный всем на свете, всыпал Ивану за разбитый телефон, рявкнул на Ингеборгу, которая попыталась его защитить, и достал с антресолей какой-то древний телефонный аппарат, призванный, очевидно, служить заменой, если что-то случалось с этим, новым и элегантным.
— Он был каскадер. — Она улыбнулась. — На самом деле это еще хуже, Степа.
— Кассету? — переспросил Степан и поднял голову с успокоительной плюшевой спинки. — Какую кассету?
— Пойди умойся, — приказал Степан холодно. — У нас времени совсем нет, а ты еще скандалы по утрам закатываешь. Ты что, не понимаешь, что у меня впереди целый день тяжелой работы? Это тебе не четыре урока отсидеть — и в бассейн, а потом гулять, а потом еще на корт с ракеточкой!
Чернов глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Нет, — сказал Никоненко и усмехнулся, — нет, уж лучше вы к нам!