Чернов называл Степана Павликом, наверное, раз в несколько лет. И поводы были более чем серьезные.
«Первые весенние» были явно голландского происхождения и потому производили впечатление искусственных, но Ингеборга не стала сообщать об этом историку. Когда мужчина приносит цветы, следует выражать радость и восторг, а вовсе не дурацкий скептицизм.
— Кофе, Павел Андреевич! — доложила преданная Тамара. — Можно подавать?
— Да вон, говорю, подъехал! Ну, здоровую машину видите?
Как у зайца, выскочившего на дорогу, в свете автомобильных фар делается что-то вроде столбняка, так у Леонида Гаврилина внезапно отнялись ноги, а загривок словно бы вскипел — на крыльце сильно топали и ругались, дергали и ломились в хлипкую дверь.
— И все-таки прежде чем звонить в милицию, поговори со мной, — попросил он непонятно, — может, мы чего и придумаем.