Понятно, что эти сетования переведены не были. Супруга только буркнула, что Лесные Шакалы - честное племя. И с Выдрами всегда жило в мире. Потом принесла несколько ножей, шил, крючков, резаков.
Слыхивал он, что гончары добавляют в глину песок, но сам от этого воздержался. Во-первых, потому, что не понял, зачем. Говорили, что для обезжиривания, но в этой массе никакой жирности он не ощутил. А во-вторых, песка поблизости не нашлось. Там, куда он ходил вниз по реке, что-то подходящее припоминается, однако не близко. Да и нельзя сказать, что помнит он наверняка.
- Плохой мужчина, - засмеялась, показала на себя, и продолжила мысль, - хороший мужчина.
Зернышки из принесённых колосков и метёлок извлёк, просушил, очистил от шелухи. Потом размолол между булыжниками. Замесил тесто и испёк на кирпиче, установленном на углях. Крошечные лепёшки, диаметром с пол ладони общим числом пять на вкус оказались разными. Пять принципиально разных вариантов горечи. Мишка эти травки хорошо запомнил, чтобы больше не тратить на них времени.
Берега в этих местах - сплошная заросль. И не поймёшь иной раз, на суше ты или ещё в море. Топи и заливы, отмели и низменные участки суши. Вода спокойная, что наводит на мысль о том, что попали они в глубокий залив. К некоторым деревням подходили прямо на боте и швартовались к сваям построек. Другие напротив, оказывались на твёрдой земле. Народ тут незлобный, но умирают часто. Дважды видели похороны.