— Сработает, — сказал он. — Должно сработать. В это верит даже твой лечащий врач. Он сказал, чтобы я ничего тебе не говорил. Потому что, зная тебя, можно предположить, что ты тут же побежишь записываться в добровольцы.
Из середины его живота вырастал какой-то сгусток, уплотнение, которое вытягивалось в длину и достигло почти метра. Потом лишняя плоть вернулась обратно и обнажила самурайский меч Шо. А я уже начал подумывать, что парень его переварил.
— Потому что кто-то считает, что Полковник не справляется, — сказал я. — Конечно, он сильно сдал за последние годы, но когда-то у него были стальные нервы и…
Я не блефовал. Но Харди действительно мог натворить дел. Мне уже мерещились груды трупов в коридорах и гора из отрубленных голов в центре ситуационного зала, залитые кровью стены, взорванные перекрытия, стоны раненых и злорадная усмешка на торжествующем лице Харди.
— Не переходи на личности, — сказал он. — Эх, мне бы ваши возможности, такое бы закрутилось…
— При моей работе цинизм — явление неизбежное.