Тишина. Что же, кончилось? Когда рев моторов окончательно утих вдали, Мазур решился поднять голову.
– Ого! – покрутил головой Мазур. – Когда в разговоре всплывают такие суммы, плохо верится, что дела – легкие…
– Он сильный. И симпатичный, – без всякого смущения сообщила черноокая Лейла, из-за спины папеньки послав Мазуру взгляд, который смело можно было назвать кокетливым хоть на пиджине, хоть на оксфордском английском.
– Как тебя зовут, белый? – спросил пожилой по-английски.
Вот уже на спокойной глади появились первые волны – море совсем близко, можно сказать, за поворотом. Вот впереди засияла зеленоватая гладь, усыпанная мириадами солнечных зайчиков…
– Господин Хансен, вы, я вижу, неглупый человек. Не может быть, чтобы вы не предусмотрели возможность манипуляции суммами… Давайте по старому торговому обычаю разделим разницу пополам. Восемь. Это мое последнее слово.