«Вон оно что, – подумал Мазур, моментально ухвативший все недосказанное. – Выходит, мы тут не одни, надо полагать? Ну что же, логично. Коли уж встрепенулись самые верхи…»
– Черт его знает, Рой… Обычно, куда ни плюнь, попадешь в адвоката, но сейчас ни единого на милю вокруг… Не везет тебе, Джонни. Придется без адвоката париться…
– И где же нам отыскать почтенного Фань Ли?
– Я – умный человек. Много прожил, – сказал староста, щурясь. – У меня под началом десять деревень и еще две… О многом приходится думать. Жизнь тяжелая, нужно как-то… это… изобретаться… Они бы не просто увезли тебя в тюрьму – они бы у нас тут торчали не один день, целой стаей, сожрали бы все, что есть, мучили бы всех вопросами, глядишь, еще кого-нибудь прихватили бы в тюрьму. Вдруг им пришло бы в голову, что у нас с вашим кораблем какие-то дела? Мало ли что они захотят наплести своему начальству, чтобы получить на плечи новые золотые листики… Зачем мне с ними связываться? Одни неприятности для людей и острова… Я же тебе говорю – жить нужно в мире со всеми, мало ли как люди зарабатывают себе на жизнь… Если меня не обижают, я тоже никого не обижу…
Француз кивнул Мазуру, отвернулся и побрел прочь усталой походочкой, носившей некоторый отпечаток безнадежности. Он так ни разу и не оглянулся.
Только этого еще не хватало – болтаться в притоне, где прекрасно знают настоящего Гавайца. Вполне может оказаться, что во время их дружеских объятий со Слаем кто-нибудь заорет удивленно: «Да какой это, к черту, Гаваец? Да ведь эта рожа не имеет с Гавайцем ничего общего!» Стоп, стоп! Какая разница, если я собираюсь немедленно отправиться на «Нептун»? Нет, в любом случае нужно оставить простор для маневра. Вдруг выйдет какая-нибудь задержка и придется застрять в городе до вечера?