Посвященных королеве пиратов дешевых романчиков господам офицерам, слава богу, навязывать не стали, а вот тем самым гораздо более серьезным жанром снабдили в избытке. Чтобы прониклись и осознали в полной мере, с кем предстоит хлестаться.
Чуть коснулся плеча малайца, и тот моментально притормозил.
Гаваец в сопровождении старосты с ходу направился к его хижине, не удостоив никого своим благосклонным вниманием. Остальные вели себя гораздо проще – смешались с местными, сразу завязался разговор, появились сигареты. Судя по всему, приплыли старые знакомые, приятели душевные…
Здесь, в благостной первобытности, все было наоборот. Молодой женушке просто-напросто и в голову не приходило, что она тоже неповторимая личность и у нее есть внутренний мир. Как всякая здешняя баба – пусть неглупая, толковая, с характером, – она с молоком матери всосала свод нехитрых правил: да будет жена покорной тенью мужа своего, да будет муж владыкою… Нет, конечно, и здесь случались семейные перебранки за вздернутыми циновками, а то и налево бабенки шмыгали, но неких основ это никак не потрясало. Жена оставалась тенью – в ситуациях, когда самая покорная русская баба давным-давно изломала бы об благоверного третье коромысло.
– Совсем не уверен, – моментально ответил Ма. – Но там у меня будет шанс, пусть ничтожный. Здесь же у меня шансов нет вообще. Я не ребенок, уважаемые советские товарищи. И я намерен держаться за свой шанс до последнего. Понятно вам? Я буду говорить только с главным. Можете, конечно, пытать меня прямо здесь, но я вас честно предупреждаю: постараюсь продержаться, насколько удастся. А у вас ведь мало времени… – Он осклабился почти что весело. – Теперь за вами выбор, а?