– Почему же физиономия у вас такая кислая?
– Пьер! – Мазур жестом подозвал напарника и вручил ему выручку. – Займись…
…Минут через пятнадцать они сбыли с рук Багрецова, устроив его в окраинном отельчике, едва ли не двойнике «Фельдмаршала», только этот звался «Золотой магнолией». И, еще раз припугнув на прощанье, отбыли восвояси.
Минут через двадцать они покинули зал. Анита, скользя впереди бесшумным пленительным видением, уверенно вела его по лабиринту переходов с дощатыми стенами и стенами из циновок, мимо неплотно занавешанных входов в комнатки. Лабиринт кипел привычной и бурной жизнью: даже не зная ни слова из долетавших фраз, можно было без труда догадаться, где приятно проводят время с женщинами, где азартно режутся в уже знакомую Мазуру малайскую рулетку, а где неспешно и солидно ведут переговоры – то ли продают что-то безобидное и законом вполне одобряемое, то ли сговариваются перерезать кому-то глотку, поди их разбери…
– Ты чего толкаешься, прыткий! По морде давно не получал?
Пронзительный, надрывный вой, раздирающий каждую клеточку тела. Остроносые бомбы летели длинными вереницами, кувыркаясь, снижаясь – а потом он ничего больше не видел, вжался в землю, пытаясь стать плоским, как бумага, бесплотным, крохотным, как муравей…