Серое небо. Облачность – десять баллов. Нижний слой – четыреста метров. Мелкий моросящий дождик. Промокшая насквозь полосатая колбаса «колдуна» (Так в авиации традиционно называют ветроуказатель) уныло висит и только изредка шевелится под нечастыми порывами слабого ветра. Только над большим фургоном «Урала» неутомимо крутятся и качаются антенны локаторов. Минимум погоды. Только для пилотов первого класса. И только на машинах, оборудованных полным комплексом аэронавигационных приборов. У противника такая аппаратура отсутствует. Для фашистов сегодня полетов нет вообще. Поэтому и мы сегодня работаем на земле. Летчики дежурного звена на всякий случай в готовности сидят в большой палатке рядом со стоянкой своих машин и штудируют многочисленные инструкции и наставления по производству полетов. Остальных пилотов я разогнал по классам заниматься тем же самым. Инструкции в авиации пишутся кровью. Каждая авария и тем более катастрофа тщательно и иногда долго разбираются. После этого или вносится поправка в конструкцию самолета, или, как правило, находится ошибка в действиях конкретного виновника и пишется очередная инструкция. Девяносто девять процентов всех летных происшествий – нарушение инструкций.