Когда после Катастрофы Егор Синельников пришел к Берии и предложил мою кандидатуру, маршал думал недолго. Ведь это был тот самый Синельников, который за годы совместной работы ни разу не обманул, ни разу не подставил и, что самое главное, за все время ни разу не ошибся. Если Егор сказал, что я сделаю все, чтобы Родина была всегда, значит, так и будет. Да еще и убедил, что я единственный, кто может с этим справиться. Вот потому-то Лаврентий Павлович и положил передо мной державу. Приложил все усилия, чтобы мне поверили народ и армия. И сделал так, чтобы внутренние войска, значительно превышавшие по численности Советскую армию и ВДВ, вместе взятые, были преданы в первую очередь мне, еще раз мне и только потом – ему самому.