Тихо, товарищи, тихо, – продолжил Берия после того, как громкость динамиков была несколько увеличена, – извольте сначала выслушать причины моего решения, прежде чем начнется обсуждение.
А на официальном приеме в кителе цвета хаки париться будешь? Летом жарковато будет, – подколол я, – в белом на трибуне Мавзолея удобнее. Поверь моему опыту.
Холодная водка упала куда-то внутрь и там стала разливаться приятным теплом. Селедочка с хрустящими кружочками лука и ароматный ржаной хлеб. Что может быть лучше? Никогда не понимал европейскую кухню. Как вообще можно есть без хлеба?
В кабинете повисла тишина. Нет, она не была полной. Было слышно, как отщелкивает свое маятник больших напольных часов, как дышат все трое, постукивание пальца по мундштуку папиросы, когда Вася стряхивал пепел в большую хрустальную пепельницу. Где-то далеко шумела большая Москва с ее заводами, фабриками, институтами, транспортом и, главное, с ее миллионами людей – жителей и приезжих. Но в кабинете была тишина. Наконец Берия оторвал взгляд от столешницы и посмотрел в глаза Василию.
Васей, Лаврентий Павлович, Васей, – я усмехнулся, – и давайте договоримся раз и навсегда. Серьезных действий я без вашего ведома предпринимать не буду. Ну, во всяком случае, до тех пор, пока вы сами не отмените этого нашего договора.
Василий Иосифович, но у нашего населения в связи с ростом доходов появились вполне определенные потребности. Одно из них – наручные часы, – Косыгин, как всегда, стоял на своем, – Должны же люди заработанные деньги тратить?