Цитата #1590 из книги «Держава под зверем»

Садитесь, Арсений Григорьевич, – я указал на одно из трех удобных кресел около невысокого столика. Этот маленький мебельный гарнитур появился в моем кабинете только вчера. Гораздо удобнее вести разговор с хорошим человеком в относительном комфорте. А своего министра финансов Зверева я уважал и очень хотел сделать своим соратником. Это ведь он в том, прошлом моем мире, не согласился с дурной денежной реформой тысяча девятьсот шестьдесят первого года, обесценившей рубль. После более чем двадцати лет руководства Наркомфином, а затем министерством финансов хлопнул дверью и ушел. Папин выдвиженец, умный и решительный.

Просмотров: 5

Синельникову доложили немедленно, как только забеспокоившаяся их долгим отсутствием охрана решила проверить. Генерал-полковник, естественно, тут же отзвонился мне, и мы оба помчались на Ближнюю дачу. Впервые после моего появления в Москве в качестве руководителя государства пришлось включить сирену. «Уазики» охраны отстали от моего «Паккарда» сразу. А что вы думали, я сам в такой ситуации за руль не сяду? Уф-ф, ни в городе, ни на трассе никого не задел. О том, что я двигаюсь на Ближнюю дачу со всей возможной скоростью, туда доложили вовремя, и ворота были распахнуты заранее. Я вломился в собственную спальню. Вот они, красавицы сопливые, рядышком отдыхают! Заботливо укрытые одеялом и уже проблевавшиеся под надзором врача. Добрались до маленького папиного винного погреба и решили только попробовать. Коллекционные вина, которые регулярно привозили отцу из Грузии и частенько присылали со всего мира в качестве подарков. Всего по полглоточка приняли. Сами не заметили, как контроль потеряли. А там уже… Допробовались, в общем. Егор появился через пять минут после меня. Ему тоже успели доложить, что опасности для жизни и здоровья уже нет. Обычная алкогольная интоксикация. Без серьезных последствий, если случаи отравления повторяться не будут.

Просмотров: 4

Проводить военный парад седьмого ноября я запретил. Только мирная демонстрация трудящихся. Стою теперь на трибуне Мавзолея и помахиваю рукой, изображая бурную радость. Вот закончится Вторая мировая война или, как ее здесь у нас называют, Великая Освободительная, тогда и будем праздновать. Вообще – не вижу смысла отмечать день революции, которая привела к кровавой Гражданской. Сколько жизней потеряла держава – это же с ума сойти можно! Впрочем, резко порядки менять нельзя. Все нужно делать постепенно и вовремя. Интересно, в том мире для меня главным праздником в году был день Победы. Ну, на Новый год с друзьями посидеть было неплохо. С семьей там, увы, не сложилось. День рождения? В детстве это, конечно, был главный праздник. Но с годами… Нет, там в последнее время я этот день не очень-то и любил, скорее, наоборот. Становился все ближе и ближе закат жизни – время, когда ты уже ничего не сможешь сделать ни для своей Родины, ни для немногих, увы, своих близких. Если вообще не станешь для них обузой. Там я до этого, слава богу (вот привязалась Васькина присказка! Ну неверующий я!) не дожил. А здесь? Здесь ко мне вернулась молодость.' И день рождения я жду. Не столько свой, сколько Галинкин. Ведь делать подарки – это так приятно! У сестренки тоже день варенья – так я его называл в далеком детстве того мира – в феврале. У Егора в апреле, у Лаврентия Павловича в марте. У меня тоже. Мартовский кот, как иногда шутит жена. А отцу в декабре исполнилось бы шестьдесят один. Как мало он прожил… Вот кого надо прославлять, а то несут мои огромные портреты со всем иконостасом. А ведь страну создал отец, никак не я. О! Идея. Сделать день рождения папы государственным праздником – днем Державы. Плюсов полно! От меня внимание хоть немного отвлечь, пусть отца восхваляют, он заслужил. От седьмого ноября оттащить военный парад – акценты в мозгах сразу переключатся. Надо будет с Берией обсудить, ему виднее. Все-таки опыта публичного политика у меня маловато. Ух, какой красивый портрет Егора несут. Уже с четырьмя звездами вдоль погона. Когда узнали? Я же решение только вчера подписал. Вот у кого наград полно, и все честно заслуженные, не то что у меня. Сбивать самолеты противника – это работа летчика-истребителя. А вот разрабатывать, руководить и даже лично принимать участие в боевых операциях – это во много раз сложнее. Да и как организатор Синельников молодец. Развернулся он здорово. Притом – отличный профессионал в своем деле. Вот кто у нас публичный политик! Речи толкать научился, как Цицерон. А уж народ его любит… Не будь он женат на Светке, у его подъезда толпились бы девчонки со всего Советского Союза. Высокий (не то что я, мелкий. Причем, что в той, что в этой жизни), сильный, красивый. Ну, немного не лидер, как и маршал Берия. Но они оба исполнители, можно сказать, гениальные. Я за ними – как за каменной стеной. Каганович еще очень хорош. И как руководитель, и как публичный политик. Отнекивался вчера, речь праздничную произносить перед телекамерой сегодня не хотел. Ни фига, заставил я его. Надо вообще, к чертям, мне поменьше на экранах мелькать. А то будет культ личности. На хрен не надо…

Просмотров: 2

Галина Викторовна, вам не стыдно? Хотя, с другой стороны, это место, – я нагло положил ладонь между грудей своей благоверной, – вы можете украшать как угодно.

Просмотров: 4

Девушка аккуратно, бочком, пристроилась на

Просмотров: 5