Мара уже прекрасно усвоила, что эта песня в его устах означает крайний предел дурного настроения и откровенной хандры.
– Я хочу понять наконец, как я здесь очутился и почему это сопровождалось… странностями.
– Нашел я ее. Бабка не догадалась, а я догадался, как-никак бабка у нас примерная гусятница, а я – ночной парикмахер и всякое повидал… Эти, которые не мужчины и не женщины, – притон для педрил! Понимаете, почему бабке не удалось? Вы ж сами с магией знаетесь, командир! У нас эта мода давненько приугасла, пока лет двадцать назад не занесли из Балонга…
– Барон Готар, – сказал Сварог, располагаясь в кресле и с приятностью взирая на друга.
– Вот именно, – сказал Шедарис. – Старая хитрость. Раньше, когда колдунов водилось не в пример больше, они запросто проскакивали через посты, вот и выдумали давным-давно особую систему расстановки караулов. Помогает, между прочим, я на Сильване убедился, да и здесь всякое бывало…
Появилась Мара, уселась рядом и тихонько фыркнула, оглядываясь на аллею.