Аким полетел кувырком от сильного удара в плечо, не выпустив, однако, деньгу, которую выудил из пыли рядом с обрезом красного сукна, расстеленного в виде дорожки от ступеней храма до того места, где стоял свадебный возок, украшенный рушниками, лентами и березовыми ветвями. Народ кинулся подбирать деньги, едва свадебный поезд тронулся, поэтому на самом сукне все было уже поднято. Но вот по сторонам дорожки еще был
Первом Россия из своей дремучей сиволапости вылезла и начала, мол, в европейскую державу обращаться, а тут, оказывается, задолго до этого все началось… Я так сильно был ошеломлен этим открытием, что едва не упустил момент…
А вот римский кесарь, наоборот, предлагал мне союз, но не против крымчаков, а против османов. Они только где-то около двух лет назад закончили в очередной раз бодаться с османами, потеряв очередной кусок территории, в том числе сильную крепость Эстрегом, а взамен получив лишь теплые дружеские уверения, что султан отныне не будет претендовать на дань и признает римского кесаря императором. Равноценный обмен, не правда ли? Поэтому там сильно жаждали хоть как-то реабилитироваться, хотя бы в собственных глазах… Но переть против османов в одиночку у них сильно играло очко. А вот ежели поперед себя поставить этих простаков русских, оттянуть на них основное войско, а потом, пока османы будут разбираться с этими дурачками, под шумок чего-нито себе возвернуть… Никогда бы не полез в эту ловушку, если бы… если бы это не было то, что я и так собирался сделать. Ну с небольшими уточнениями — скажем, заполучить против себя не основное войско, а там чего наскребут, и так далее. Но раз уж наши желания так совпадают, почему бы не предоставить возможность римскому кесарю приложить максимум усилий и наконец-то меня уговорить!
Я молча кивнул, а сам ошеломленно пялился на Бориса Годунова. Так вот оно как… Царь Борис, оказывается, далеко заглядывал. И правильно в общем-то. Петя Первый не единственный такой умный оказался. И до него, выходит, цари не только на печи сидели и девок щупали. А я-то все дивился, сколько при дворе немцев да поляков околачивается. Да и остальных немцев было изрядно. И вообще, оказывается, немец — это прозвание всех иностранцев, скопом. То есть людей, кои по-русски говорить не умеют или с большим трудом изъясняются. Немые, так сказать.!. А ежели требуется национальность уточнить, так и говорят — «английский немец», «хранцузский немец» или, скажем, «гишпанский». Свое название имеют лишь соседи — поляки, свей, ливонцы, татары… Так вот, таких немцев по Кремлю шлялось довольно много. Причем не праздных, а к делу приставленных — наемников воинских, при Аптекарском приказе, мастеров-печатников, что в патриаршей типографии трудились, и многих других. Нам-то в голову вбили, что это только при Петре
Настена зашевелилась, заерзала и, так по-кошачьи, жутко сексуально потянулась своим упругим молодым телом, что я почувствовал, как все мои тяжкие мысли напрочь вылетели из головы и переместились… ну сами знаете куда. Ох черт, как же меня от нее прет… Я наклонился и, ухватив губами сосок, легонько оттянул его. Настена все еще во сне замерла, затем легонько вздрогнула, а когда я перешел на другой сосок и потом ниже… застонала и проснулась.