Третий раз в жизни Гарри почувствовал, как мысли, все до одной, улетучились из его головы... ах, какое это было блаженство — не думать... казалось, что его куда-то уносят теплые волны, что он безмятежно дремлет... Только скажи «нет»... скажи «нет»... только скажи «нет»...
— Грюм, — произнес Гарри, который все еще не мог прийти в себя от изумления. — Как Грюм мог все это сделать?
Гарри сник, если уж Седрик не успел вовремя, то сам он и подавно.
Все четверо вышли из комнаты и вновь спустились на кухню, где застали миссис Уизли одну и в самом скверном расположении духа.
Морщась, словно он предпочел бы что угодно, лишь бы не приближаться к хозяину и коврику, на котором лежала змея, коротышка с неохотой подошел и начал разворачивать кресло. Змея подняла треугольную голову и негромко зашипела, когда ножки кресла зацепили ее лежанку.
— В каждой семье свой чудик. Я не говорю, что домовики все против свободы. Но многих, Гермиона, тебе... э-э... не удастся уговорить.