— Привет, Фоукс, — тихо прошептал Гарри и погладил пышные, ало-золотые перья феникса. Фоукс моргнул и спокойно на него посмотрел. Теплая тяжесть феникса на коленях действовала на Гарри умиротворяюще.
— А почему вы думаете, что он и правда перестал поддерживать Волан-де-Морта?
— Ладно, Добби, только в другой раз не таращись на меня, просто толкни, если я буду спать, — смягчился Гарри. Он все еще тяжело дышал, но сердце уже перестало колотиться. — И не наклоняйся надо мной так низко, чуть носом не ткнул...
Вершину холма овевал холодный ветер, все стояли тесным кольцом, никто не произнес ни слова. И Гарри вдруг подумал, какой странной показалась бы эта сцена случайно забредшему сюда маглу. Девять человек, из них двое взрослых мужчин, вцепились в старый, драный башмак и чего-то ждут в рассветном сумраке...
— Да, да! Добби, сэр! Это Добби! — верещал голосок на уровне его пояса. — Добби так мечтал, так надеялся увидеть сэра Гарри Поттера, и сэр Гарри Поттер пришел к нему в гости!
Дальше за Снеггом было свободное место, принадлежащее, как предполагал Гарри, профессору МакГонагалл. А рядом, в самом центре стола, сидел профессор Дамблдор — директор школы. Его длинные серебряные волосы и борода блестели в свете огней, а роскошная темно-зеленая мантия была расшита звездами и полумесяцами. Соединив концы длинных тонких пальцев и положив на них подбородок, словно уйдя мыслями куда-то очень далеко, он устремил взгляд в потолок, глядя сквозь свои очки-половинки. Гарри тоже поднял глаза к потолку. Тот, благодаря колдовству, отображал все то, что в самом деле происходило в небе, и никогда еще Гарри не видел его таким хмурым. Там клубились черные и фиолетовые тучи, и вместе с ударами грома снаружи по потолку огненно ветвились молнии.