– Кто-нибудь в жизни видел рельсы? Что, не узнаете? Вы же в подземелье, по-моему, насмотрелись вдосыт…
Днища стоявших за его спиной бочек были расписаны самыми разными сюжетами, и хозяин эти творения подгулявших художников берег свято – вполне могло оказаться, что лет через полсотни его внукам отвалят за что-нибудь из этого золотом по весу. Бывали прецеденты.
В карете она немного успокоилась. Сидела, тесно прижавшись к Сварогу (не от избытка чувств к благородному избавителю, а по причине насквозь прозаической – шестерым там было не повернуться), и, уставясь на плотно занавешанное окно, вполголоса рассказывала.
– Мне и это уже говорили однажды, – сказал Сварог. – Стоп, стоп… А ведь вас свободно можно назвать бабкой-гусятницей?
– Возможно, граф, вам только нравится, когда ваш взгляд называют блудливым, – ледяным тоном произнесла Делия, тщетно пытаясь вырвать у него повод. – Но я такого слушать не намерена.
– Круто начинаете, милый. Хотя, если подумать, черт с ним, туда и дорога…