Фрэнк поковырял в ухе шишковатым пальцем. Должно быть, у него уши серой заросли, если померещился какой-то «квиддич» — такого и слова-то нет.
— Нет, не думал. — Гарри перевернулся на другой бок, и череда ослепительных видений возникла перед его внутренним взором. Вот он перехитрил судью, и тот поверил, что ему семнадцать лет... он стал хогвартским чемпионом... вот он стоит, торжествующе подняв руки перед ликующей школой — крики, рукоплескания... он только что выиграл Турнир Трех Волшебников... Лицо Чжоу особенно отчетливо выделяется в пестрой толпе, оно светится восхищением...
— Помните, я побежала тогда к мадам Помфри? Она дала мне зеркало, сказала, сейчас зубы будут уменьшаться и когда станут, как прежде, махнуть ей. А я... я не сразу махнула, и они так красиво уменьшились. — Гермиона расплылась в улыбке. — Маме с папой, конечно, не понравится. Я столько раз их просила уменьшить мне зубы, а они хотят, чтобы все было, как есть. Мои родители стоматологи, они считают, что зубы и волшебство... Смотрите, Сычик вернулся!
В нижней комнате слева — в кабинете Северуса Снегга мечется точка, подписанная... «Бартемиус Крауч».
Грюм поднял палочку, открыл рот, Гарри успел сунуть руку в карман за палочкой...
Потайной ход за спиной Снегга открылся, и из него показался Дамблдор в длинной зеленой мантии.