— Вы заняты? — сказал я. — Я вам не помешал?
— Вы сердитесь, Роберт? — сказала она. — Что ж, я понимаю, вы не можете не сердиться.
— И то слава богу. Но входите же. У вас был трудный день, вы, наверно, устали.
— Ну, может быть, нам самим удастся их пополнить.
— Ему нельзя лежать на улице… Вы позволите перенести его в дом, мадам?
— Да, да, я знаю, я виновата, мне надо было поговорить с вами перед тем, как уйти, но я словно обезумела и с той самой минуты, как вдруг увидела Фрэнка, уже не сознавала, что делаю и что говорю. Удивительно еще, как это я не упала в обморок перед алтарем!