Лина не знала другой жизни, и в её представлении выпускницы были почти небожительницами, свободными настолько, насколько вообще можно быть свободным в этом мире. А лучшие из них становятся неподсудными легендами, занимая места на вершине пантеона. На эту вершину девушка рвалась, не жалея ногтей и зубов, тянулась туда, барахтаясь в обволакивающей грязи, затягивающей дерзкую девочку назад.
Девочка промолчала – ответить ей было нечего. Да, разумеется, нарушила, причём весьма серьёзно. Воспитанницам категорически запрещалось иметь собственные телефоны, но несмотря на серьёзный контроль, те из них, кого иногда отпускали на побывку к родне, часто привозили с собой трубки. Их тщательно прятали, пользовались всей казармой, соблюдая при этом тщательные меры конспирации. В случае поимки по правилам наказывали всех, дружно нагружая неприятными хозработами и переводя на пониженное питание. Причём самой виновнице, протащившей в Монастырь запрещённое средство связи, лишних тумаков не доставалось – она страдала наравне со всеми. Больше всего не везло той, кого поймали с поличным, с трубкой в руках – её сажали в карцер. Логика администрации была проста – раз ты ухитрилась попасться, значит, дура, а дур в Монастыре принято лечить простейшими, но действенными методами, вырабатывая у них полезные условные рефлексы. Простояв пару дней на дощатых нарах, спасаясь от полчищ крыс, в следующий раз будешь вести себя осторожнее.
– Вас понял, – чётко произнёс старик и, шутливо откозыряв искалеченной рукой, направился к ближайшему автобусу.
– Ищут входы в подвалы, – растерянно ответил сбитый с толку вояка.
Убедившись, что здесь всё осталось без изменений, Чапай достал из коробки здоровенного таракана с рыжеватой подпалиной на спинке. Кличка насекомого была логичной – Чубайс. Тот, давно привыкнув к человеческим рукам, вёл себя индифферентно, лишь шевелением усов показывая, что жив. Рыцарь нацепил на него крошечный хомутик, для надёжности зафиксировал его ниткой, далее приспособил простое проволочное приспособление, похожее на якорёк с подвижными лапами. Перецепив в ушко двойную нить, он запустил Чубайса в трубчатый ход, скрывавший главный кабель.