— Ты и я, Тайлер, мы представляем собой сообщества живых клеток, так? Если ты разрушишь достаточное количество моих клеток, я умру, ты меня убьешь. Но если мы пожмем друг другу руки, я потеряю какое-то количество клеток эпителия, и ни один из нас даже не заметит этой потери. Это ниже нашего порога восприятия. От чего-то мы абстрагируемся умышленно, а чего-то просто не замечаем. Мы взаимодействуем как организмы, а не как колонии клеток. То же верно и для гипотетиков. Только их мир больше нашего.
Ты, Тайлер, кстати, тоже под дамокловым мечом, хотя всего лишь как пособник. Это тоже может повлечь определенные последствия.
И я заказал для Дианы билет из Вашингтона в Орландо первым рейсом на следующий день. После чего закончил паковаться. Из вещей матери я взял с собой одного из двух облупленных Будд.
Саймон наблюдал за моими стараниями с расстояния в несколько ярдов, мрачный — возможно, ревновал. Когда я его позвал, он отвернулся, тоскливо глянул в соленую пустыню, как будто заглянув в небытие, и лишь потом подошел. С подавленным видом он влез за руль и уперся взглядом в приборную доску.
Размер представить, конечно, затруднительно, да и цвет, возможно, искажался камерой, но солнце казалось чрезмерно вспухшим светящимся воздушным шаром красно-оранжевого цвета. Оно всплыло над океаном, над Куинсом, над Манхэттеном.