Я сообщил ей, что Джейсон рассказывал о китайских ракетах.
Час я лежал, следя за шевелением балконной шторы, за изменением угла наклона солнечных лучей, за видимой частью Арки, размышлял о Сейшелах.
— Ничего. Я свернусь калачиком на диване и уставлюсь в телик. Ты не возражаешь?
— Надеюсь. Хорошо, что ты не спишь. Мне так спокойнее.
Но тут под окнами заскрежетал гравий под колесами подъехавшей автомашины, и мы с ним снова присели, пригнулись, скрючились.
Плакала ибу Ина. Она сидела на дороге, обнимая колени. Вокруг нее стояли женщины, уставившиеся на меня не слишком дружелюбно. Но тут увидела меня и Ина. Она вскочила на ноги, вытирая глаза рукавом.