— Но я верил в то, что мы делали. Может, ты этого не поймешь. Но дело даже не в рыжей телице, Тайлер. Я верил в осмысленность всего происходящего. В вознаграждение.
— Может, сжечь его… — нерешительно протянул он. Кондон поднял на него страдальческий взгляд.
Я поковылял к третьей двери, к двери Эна, к боковой… Отпер и открыл ее, надеясь, что за ней никто не подкарауливает. Никого. Оба этих — если их двое — у задней двери. Они что-то бормотали, но голоса их терялись на фоне лягушечьей какофонии и шума ветра.
Диана и Саймон устроились на желтом плюшевом диване, ароматизированном пылью десятилетий. Диана полулежала на подлокотнике, Саймон держался прямо, как к столбу привязанный. Улыбка его начинала меня беспокоить. За все время она ни разу не исчезла с его лица.
— А у вас есть документ, подтверждающий, что вы врач? Не обижайтесь, но столько случаев угона машин…
— Меня тоже знатоком не назовешь, — утешил я его. — Кстати, даже если мы чуть и отладим двигатель, все равно надо в мастерскую ехать, к настоящему механику, если собираетесь по стране кататься.