— Саймон, очнись! Пусть он красный, как пожарная машина, но Диане-то от этого не легче.
— И ты хочешь меня обвинить в том, что у меня существуют определенные заботы практического плана…
Состояние это было переменчивым. Приливы и отливы, волнами, приступами. В голове как будто лопались жаркие пузыри. Тело капризничало, отказывалось повиноваться. Однажды ночью я схватил воображаемый стакан воды и разбил реальную настольную лампу, разбудив соседей.
Двинув машину, я сразу включил приемник. Цифрового ничего не поймал, но на FM обнаружил местную станцию, из тех, что почти все время дуют музычку кантри да долдонят о христианских добродетелях. На этот раз мне попалась на диво разговорчивая радиоточка, и до того, как сигнал ее исчез в шумах, я узнал много нового.
— Мне, Тайлер, в зеркало, сам понимаешь, не поглядеться. Так что, прошу тебя, поведай, что там тебя так испугало.
— Я вообще-то всего лишь врач общего профиля, не психиатр. Но умные люди говорят…