— Пошли,— решительно поднялся из-за стола Креол.
Соседка, видно, сторожила, прильнув к глазку, потому что появилась она тут же, едва Пётр ступил за порог. Возможно, ей придало смелости отсутствие убийственных орудий и то, что мужчина на сей раз был полностью одет. Пётр вежливо ответил на её «добрый день», хотя тон его был скорее холодным. Лучше не допускать до излишнего сближения, а то кончится тем, что будешь выносить старушке мусор и снимать кошку с дерева или, что ещё хуже, разглядывать семейные фотографии за чаем. Он уже ждал вопросов вроде: кто он, откуда, где работает. Но уж наверняка не ожидал того, что услышал.
— Депутат сорвался? — не сразу поверил я. Это же мой клиент, мой!
— Не-а. В виде доказательства я держу в банке немного того зелёного вещества, что снял с собственной ноги.
Обсаженная старыми деревьями и расположенная в непосредственной близости от покрытых лесом холмов, улица Яськова Долина — одна из самых красивых в Гданьске. Застроена она в основном старинными доходными домами в приличном состоянии и старательно отреставрированными довоенными виллами, украшенными башенками и барочными замысловатыми украшениями. Прогулка по такой улице, даже в горку, была бы сплошным удовольствием, если б не одна деталь, которую нельзя не заметить...
Якуб припомнил, как он снимал порчу ведьмы, как боролся в тёмных, мрачных лесах со жрецами Световида, как в подземельях Мавзолея вбивал осиновый кол в сердце Ленина, причём дважды. Да, жизнь в двадцатом веке была роскошью, которую не каждый мог себе позволить. Роскоши в жизни Якуба не было, но он жил полноценной жизнью, жил, а не существовал.