— Или крутые тёлки,— тихо пробормотал Фанес.
— «В XVI веке изобрёл философский камень, который использовал в личных корыстных целях, скрываясь от инк¬визиции и НКВД». Как вам это удалось? Особенно от по¬следней инстанции?
— И Сына, и Духа Святого, сын мой... — пробормотал он.
Он снова глянул на свою сломанную конечность, но Мерыа откуда-то знала, что он не имел в виду своё состояние.
Вай-мир поднял нож, так что лезвие сверкнуло в солнечном луче.
Нашу четвёрку перенесло в какую-то дубраву. В просвете между деревьями там и сям виднелись развалины замков, коих здесь, похоже, было на квадратный километр больше, чем грибов в том же лесу, потому и развалили. Слева текла река, порожистая, бурная. Значит, гора где-то неподалёку. Наверно, за дубравой.