Все остальное время стоянки автобуса Парфенюк был занят по уши. Не меняя позы, он распутывал веревочные узлы. Это было очень сложно: он никогда не делал такого воочию, а уж не глядя и за спиной – тем более. Однако происходящее поблизости, о сущности коего он мог покуда только догадываться, подстегивало желание напрягаться, и торопиться что есть силы. У них наличествовала только одна возможность, и именно сейчас. Все конвоиры, как и все пассажиры, способные повернуть головы в нужный ракурс, были заворожены зрелищем. За освобождение верхних конечностей, милостивая Вселенная брала плату не непосредственно с Парфенюка и его соседа, а с другого, постороннего человека.