Так вот, поскольку Реджеб Хатади имел дела с реальностью, то на всяческие обращения местных властей, он реагировал заискивающей улыбочкой, подобострастным извлечением на свет божий востребованных пропечатанных бумаг, а на уточняющий вопрос: «А что вы здесь, в Амвросьевке делаете, если трудитесь в Донецке?», он всегда с искусственно усиленным южно-кавказким акцентом – ибо смешная речь настраивает стражей правопорядка на веселый лад, а к тому же явно демонстрирует, кто из собеседников неопасный дурачок – разъяснял: «Понимаешь, уважаемый. Тут дэвушка-жэнщына. Полюбил, как увидел глазом. Может, жена будет. Не могу найти дом, ныкак не могу. Подскажи, дорогой-уважаемый!» И даже подсказывали. Особенно успешно, когда из рук в руки переходила десятидолларовая бумажка. А порой, угадывая притязания полиции-милиции сходу, Реджеб Хатади и не доставал паспорт и прочее, дабы не засвечиваться зазря, а сразу вкладывал в жадную руку что требуется, и шел далее своей дорогой, краем глаза отмечая военное КПП, количество девиц перед ним и номер войсковой части, выведенный краской на воротах. В этой стране все получалось так запросто!
– Ладно, Тигран Григорьевич, давай чуть позже о боевой задаче погутарим, – говорит Шмалько. – У меня мысль тут возникла, более общая. Щас забуду.