– Дивизион! К бою! Обнаружить цель в режиме ТВК! Азимут двести шестьдесят, дальность пятьдесят. Повторяю. Режим ТВК! Антенну не включать!
– Да, не хватит. Но тебе решать, драпать сразу или потом. И на твое сворачивание, даже по лучшим нормативам, времени нисколечко.
Как известно, любой кадрированный дивизион представляет из себя военную технику кастрированную в плане личного состава, то есть мертвое, законсервированное железо. Это нечто в виде обожаемого фантастами-детолюбами предмета, встречающегося обычно на далеких, откупленных фермерами под монокультуры планетах, и представляющего собой военную кладовку, оставшуюся от далеких, таинственным образом испарившихся из галактического сообщества, тоталитаристов. Клад подобного вида обычно внезапно отыскивается подопечными местного детского сада, как раз вовремя, а именно в период нашествия на звездную систему страшных космо-кочевников гипнотизеров. Добрый, заведенный ключиком и обтертый от смазки носовым платочком, робот-плазмоносец немедленно наносит пришлой нечисти серию резких водородо-тритиевых апперкотов, а затем навсегда закупоривает за ними мерзотно-неприятное подпространство, после чего водружает на титановый череп красивый, слепленный ручкой младенчика, веночек из монокультуры. Тут, разумеется, и сказочки конец, а кто слушал тот…
– У меня есть достойное предложение, – сообщает Шмалько. – Помните, что на днях произошло на бульваре Шевченко?
Можно позволить действовать остановленному Ладыженскому, но наличествуют опасения, что в горячке тот создаст друшлат из всего окружающего пейзажа. Конечно, шуметь очень нежелательно, и наверное в каком-то из вариантов, одиночного противника можно легко удавить простыми методами, типа внезапной атаки прикладом. Однако у турецкого пехотинца М-16, и кто знает в каких «курдистанах» он проходил предыдущую стажировку. К тому же Шмалько уже поднимает извлеченный из кобура ПМ. В момент прицеливания, турок обнаруживает новых свидетелей и заодно наведенный в его тело ствол. Он начинает реагировать, но теперь уже не разобраться, отпускает ли он девушку до попадания пули, или то есть попросту реакция на боль.
Невезучего бунтовщика выволокли наружу. Но на сем его путешествие не закончилось, как надеялись некоторые. Теперь его транспортировали по обочине. Скорее всего, уже с конкретной целью, продемонстрировать остальным, последствия восстаний. Сидящий спиной к происходящему Парфенюк наблюдать действо не мог, но похоже, соседский дядечка тоже, не смотря на гораздо более удобный обзор, не наслаждался зрелищем. За это, в общем-то короткое время, он сделал невероятное – с помощью только лишь пальцев сумел распутать, а то и разорвать – кто знает? – стягивающую кисти Парфенюка веревку. Правда, отягощенный впечатлениями Сергей понял это, только когда чужие мощные пальцы больно ущипнули его за мизинец. Все правильно, долг требовал адекватного ответа.