– Сестра вернулась? – явно удивился Годислав.
– Что проку от богов, знахарь? Как болезнь по веси пошла, нечто они пользу нам какую принесли? Помогли, защитили? Что проку молиться, когда пользы от этого никакой нет?
– Ох, уж эти смертные, – рассмеялся бог непогоды. – Коли на их огороде выпал снежок – значит, весь мир укутан зимой. Коли у деревни половодье – значит, весь мир залит всемирным потопом. Коли я давно их не навещал – значит, весь мир задохнулся от засухи. И невдомек несчастным, что всего за сотню верст от них люди греются на солнышке после доброго дождя и не знают ни о каком наводнении. Поверь, ведун, коли кто-то говорит тебе о том, что мир перевернется, то эту катастрофу вряд ли заметит хоть кто-то из соседней деревни. А может статься, даже из соседнего двора.
– Скажи, Радоша, зачем ты это сделала? – спросил Середин, остро тоскуя, что не надел доспеха. – Я про проклятье. Зачем ты его наслала? Решила стать настоящей злой чародейкой и вредить всем вокруг?
– Нет, у Аркаима бабки быть должны, – отмахнулся ведун. – В Европе без них никак. Там даже за ухом почесать бесплатно невозможно. У этого есть... Ты меня совсем заморочил, Ворон! Мы что, ради бизнеса аукцион затеваем?